Историческая география города Сургута
Людская память веками хранит и передает от поколения поколению старые названия мест, урочищ, малых рек – всего, что находится в родном городе и округе. «Географические» названия – это неиссякаемое творчество народа, яркие свидетельства давно минувших исторических событий и природных явлений.
Городище – так когда-то назывался высокий берег левой стороны Саймы (мыс Саймы и протоки Боровой). В 30-е, 40-е и более поздние годы прошлого века там жили сургутяне. В землянках когда-то обитала семья Бакшеева Никифора, жили Кучинские Октябрина, Май, Пролетария. Позднее, уже в послевоенные годы на самом берегу протоки Боровой, вдоль дороги на Черный Мыс построили до десятка жилых домов Лаверковы, Уваровы, Чусовитины, Завьяловы и другие местные жители. Появилась двухэтажная средняя школа, здание которой существует и теперь.
Еще в 1970-ые годы местные краеведы и инженер-гидролог из Свердловска Григорий Русаков находили в огородах жителей Городища обломки керамических изделий. Кто знает, возможно, там много веков назад жили первые люди Югры. Не зря же оно так называлось и так долго хранится в памяти местного населения. В настоящее время того высокого берега не существует. Бульдозеры его основательно подравняли, через Сайму построили плотину и проложили широкую дорогу в высотную часть города.
Боровая – протока с Оби на Обь (или от речки Черной до Белоярской курьи). Когда-то она текла вдоль Черномысовского берега, мимо Городища, соединялась с Бардаковкой и заканчивалась у Белого Яра. В давнюю пору протока была судоходной. Еще в 1675 году по ней на своих стругах проезжал русский дипломат и путешественник Николай Спафарий. В годы моей молодости по Боровой водили плоты, весной без особой опаски ходили катера.
В 1960-е годы строители нашего города в среднем течении Боровой (теперь район вещевого рынка) соорудили причал для речных судов. Одно время прорабом там работал наш земляк Борис Щепеткин. Но к тому причалу не подходил ни один речной корабль. В Боровой закончили свой судоходный путь два пассажирских парохода, которые использовались как общежития для новоселов. Было это в середине 1960-ых годов. В Сургуте на берегу Боровой располагались райпромкомбинат, районная больница, жилые дома. Сейчас протоки не существует. Она основательно захламлена, перекрыта дорогами, заросла тальником. А в 1950-е годы на берегу речки Боровой проходили праздники народных песен.
Поскотина – так называлось пространство за протокой Боровой, напротив городища и черномысовского берега вплоть до усадьбы бывшего колхоза «Верный путь» (теперь район Преображенского храма). Это заливная пойма, на которой были небольшие озера, где водились караси и мохтики, по весне там плавали утки, отдыхали лебеди.
Название это новое, оно родилось в 1930-е годы вместе с поселком Черный Мыс. Местные жители в летнее время там пасли свой скот. Вот и появилась Поскотина. В годы освоения нашего края через пойму проложили дорогу. На берегу Черной появились причалы и цеха домостроительного комбината, которые теперь разрушены. Часть построек сгорела. Поговаривают, что через несколько десятков лет на Поскотине построят красивые дома для жителей Сургута. А в 1930-х годах на ту пойму – Поскотину приземлился первый самолет.
Стрелка – так назывался мыс, омываемый двумя водоемами – речкой Бардаковкой и протокой Черной. Когда-то там были причалы леспромхозовского флота, площадка МТС, на которой собирали сельскохозяйственную технику и затем на баржах да плашкоутах отправляли ее в колхозы района. Одно время там пытались организовать лодочную станцию, но затея эта не прижилась, недолго существовала и телефонная линия, проложенная туда по инициативе леспромхоза. У Стрелки, точнее в устье Бардаковки в 60-е годы прошлого века затонул пароход «Байкал».
Чёрная. Река, берущая начало из северо-западных болот Сургутского района, несет свои темные воды севернее нашего города и впадает в Обь. Когда-то берега ее были обрамлены хвойным лесом. Кедры, сосны и сама вода создавали вокруг вечные сумерки. Вот поэтому народ назвал реку Черной. Еще в 30-е годы прошлого века в тех местах был организован первый леспромхоз. Ветеран города Геннадий Черемных помнит те времена. Помнит бараки, в которых жили лесорубы и сплавщики, а также отца своего Дмитрия Степановича, работающего прорабом.
По пути следования Черная подпитывается многочисленными ручьями и речкой Замятиной. Места там богатые ягодами, грибами, боровой дичью, редкими растениями. Старый сургутский учитель Аркадий Знаменский с любознательными ребятами часто посещал берега и окрестные урманы.
Теперь все изменилось. Из таежной речки образованы моря - водохранилища Сургутских ГРЭС, вдоль берегов расположилось множество дачных кооперативов. Речку пересекают ЛЭП, железнодорожные и автомобильные мосты. Русло и берега основательно захламлены, водохранилище опасно для купания. Чернореченское кладбище находится недалеко от южного берега реки.
Барская гора. К сожалению, происхождение этого названия объяснить никто не может. Возможно это восточная часть того крутого берега, где много веков назад жило племя знакомого нам по легендам да сказаниям Барса, и где теперь стоит поселок Барсово, основанный строителями железнодорожного моста через Обь. В Сургуте Барсова гора – это крутой берег речки Боровой. В 18-м и в первой половине 19-го века там было довольно большое кладбище ( возможно одно из первых в нашем городе).
В 1781 году на самом высоком месте сургутской территории закончили строительство каменной Троицкой церкви. Через 120 лет исследователь нашего края Сергей Швецов отмечал в своем сургутском очерке: «Почти над обрывом прилепилась бедная и ветхая немного покосившаяся церковь».
В местной топонимике названия «Барской горы» нет, но в памяти старожилов оно осталось и передается из поколения в поколение местных жителей. Красивое место родного города не может быть забыто.
Кедровый Лог – это название санатория сургутских нефтяников полностью отвечает тому месту, где он находится. Лучшая в Ханты-Мансийском округе лечебница расположилась почти у самой кромки ложбины, которая крутым и длинным оврагом сходит к берегу речки Боровой. На пути от Сургута в сторону Белого Яра таких логов несколько – пять или шесть. Их склоны и вершины были покрыты довольно густым хвойным и лиственным лесом. А по самому дну текли ручейки родниковой воды. В давние годы все эти логи пересекала первая телефонная линия, которая шла вплоть до Сайгатинской курьи, там бронированным подводным кабелем пересекала Обь и уже левым берегом реки тянулась к Сивохрепту-Самарово и дальше в сторону Тобольска.
Лог, где находится санаторий – самый большой из всех существующих. Теперь вдоль лога проложены дорожки для прогулки отдыхающих, поставлены скамейки, вокруг ухоженный лес и кусты, где можно укрыться от постороннего взгляда. А с самого берега открывается великолепный вид на остров Гусиный и пойму великой сибирской реки.
Черный Мыс. Название этого бывшего поселка объясняется просто. Рядом с ним устье реки Черной, а берег, сплошь поросший густым хвойным лесом, отливал темно-коричневым цветом, да и жизнь первых поселенцев казалась беспросветной. Вот и появилось такое название.
Поселок основан в 30-е годы прошлого века. Строили его спецпереселенцы в трудных условиях строгой жизни. Долгие годы там работал колхоз «Верный путь», позднее совхоз «Юганский», рыбозавод, пристань. В 1942 году построена рыбоконсервная фабрика, преобразованная затем в комбинат, который теперь прекратил свое существование. В 1957 году обосновалась геологоразведочная экспедиция (партия) во главе с Фарманом Курбановичем Салмановым. Поселок входил в состав Сургутского сельсовета. С 1965 года – это город Сургут.
Бардаковка – небольшая речка в городской черте. Название ее пришло к нам из глубины веков. Вот что писал об этом один из основателей русской исторической науки Герард Миллер (1705-1783): «На том месте, где заполезно усмотрено город Сургут построить, жил тогда остяцкий князец именем Бардак… Речка, которая не в дальнем расстоянии выше города впала в Обь, получила по нём звание Бардаковка. Там еще и поныне между соединением сей речки с Обью-рекою видно высокое место, где князец Бардак имел свой городок, в котором мнил себя так безопасным, что он, как сказывают, прежде не сдался, пока против его поставленная российская пушка упрямства его не сократила».
Когда-то речка была очень чистой, подпитывалась живунами, холодной ключевой водой, которую местные жители пили без всякой опаски. В сторонке или ниже по течению от так называемых «питьевых» прорубей устраивали проруби для скота, еще ниже – проруби для стирки и полоскания белья.
В речке водилось немало рыбы частиковых пород. Бывало, осенью в устье водоема рыбаки колхоза «Красный северянин» добывали десятки центнеров частика. Да и в наши дни ежегодно там собираются с удочками рыбаки-любители. Речка связана с Саймами, Боровой, Березовой, другими проточками и ручьями. В настоящее время ведутся дноуглубительные работы – сургутский берег «одевается» в бетон.
Марьина гора. К северо-востоку от Сургута лежала эта лесистая возвышенность. Ее северный склон служил берегом реки Черной. Занимая обширную площадь с кедрами, соснами, березами, тальником и кустарником, с грибами да ягодами, гора являлась постоянным «местожительством» глухарей, косачей, рябчиков, других лесных птиц. Жили там белки, бурундуки, заходило зверье и покрупнее. Это излюбленное место сургутских охотников, сборщиков ягод, грибов и кедровых орехов.
Назвали гору Марьиной давным-давно, после такого вот события. Жила в Сургуте очень красивая женщина, жена одного богатого купца. Звали ее Марьей, а фамилию никто и не помнит. И вот однажды, теплым летним вечерком уличил купец свою красавицу в измене. Обманутый муж пришел в ярость. Избил он свою женушку, а потом усадил на телегу и увез в густой лес на ту самую гору. А там раздел ее, привязал к дереву, и оставил на съедение комарам да мошкам. Там и погибла Марья. В память о ней и нарекли гору Марьиной. Очень давно это было. Но с тех пор, говорят, сургутские жены никогда не изменяют своим мужьям…
Теперь Марьиной горы нет, на ее месте стоят сургутские электростанции. Лес вырубили, зверье и птиц разогнали. Всюду – дороги, а из речки Черной сделали моря. Но что бы люди не делали, место то старожилы все равно называют Марьиной горой.
Кокорино – болото, расположенное к Северу от Сургута. Начинается оно от поселка Юность и тянется до западного склона Марьиной горы. В далекие времена у самой кромки болота жил старик по фамилии или по прозвищу Кокорин. О нем почти ничего не известно: одни считали его беглым (так раньше называли людей, бежавших с царской каторги), другие не совсем здоровым, третьи – человеком особой православной веры. Но, так или иначе, болото исстари называли именем того отшельника.
Сургутяне ходили туда за морошкой, которой в урожайные годы было видимо-невидимо, собирали голубику. Теперь через болото проходит дорога на аэропорт, его пересекают ЛЭП. Однажды болото стали отсыпать песком с тем, чтобы построить там спутник Сургута – поселок Кокорино. Но вдруг на том месте геологи обнаружили залежи каких-то полезных ископаемых. Стройку заморозили, песок растащили по дачам. Морошка там почти перевелась… С северной стороны к болоту подступает Чернореченское кладбище.
Ренессанс. Этим старинным француским словом названо сургутское озеро, расположенное на промышленной базе одноименной строительной компании. Генеральным директором там работает Александр Адамович Бусленко. Озеро почти круглое, берега его обрамлены камнями и бетоном, глубина до четырех метров. В водоеме обитают караси, другие рыбы. В центре озера на глыбе камней стоит скульптура, напоминающая лик женщины с распущенной косой. Красивое зрелище. Рядом клочок заповедного леса, где растут ягоды и грибы, живут птицы, другая живность. У озера построена комната отдыха строителей, напоминающая музей северной природы. Каждый, кто побывал у сургутского «ренессанса» запомнит его надолго.
Борок – так называлось место на пойме реки напротив Сургутской районной больницы (теперь здесь располагается тубдиспансер, рядом с ним - районная налоговая инспекция и регистрационная палата, магазин «Ярославна» и жилые дома состоятельных людей города). Борок – очень примечательный участок нашей истории. По свидетельству старожилов, там имелись значительные запасы глины, которую использовали во времена седой старины, в том числе и при строительстве Сургутской Троицкой церкви во второй половине 18 века. Позднее на этом месте делали кирпич. До 20-х годов прошлого столетия там стояли Казарцевские амбары и навесы, где сушили и хранили сырец. Алексей Маркович Казарцев был мастером при кирпичном производстве. Умер он еще до Октябрьской революции 1917 года. Дети его – Герман, Иосиф, Николай защищали советскую власть и верно служили ей. Супруга Алексея Марковича – Анна Ульяновна расстреляна в 1921 году во время кулацко-эссеровского мятежа. Ее убили за то, что она не отреклась от своих детей-коммунистов. В последующие годы Борок и лежащие вокруг луга стали местом выпаса скота местных хозяев. Теперь там нет ни лугов, ни коров. Но слово «Борок» навсегда осталось в памяти старожилов.
Гусиный – остров на Обской пойме, поросший сосновым лесом. Рядом – сенокосные угодья, пастбища, справа речка Боровая, озера, Песчаные отмели, места отдыха перелетных птиц, садбища гусей. В честь их и назван остров Гусиный. Теперь ни с того ни с сего остров называется Заячий. Видимо, кто-то из новоселов-нефтяников увидал там косого и назвал место его именем. На острове построены городские очистные сооружения, гаражи, лес, и черемуховую гриву вырубили. Некогда красивое место основательно загрязнено. Теперь гуси и утки облетают свой остров стороной, да и зайцы разбежались.
Саймы – это наши внутригородские водоемы. Голубыми стрелами живой воды врезались они в сургутский материк – полуостров, и словно дорогое ожерелье украсили его берега. Саймы для Сургута – это и его природные памятники и его красота и здоровье. Они освежали воздух, из них брали воду для питья и бытовых нужд. Зимой в самую лютую стужу никогда не замерзал и их родник. А сколько старинных обрядов связано с Саймами!
Каждую весну в вершины водоемов приезжали на лодках сургутские девушки и плели на кудрявых березках свои веночки. Потом, обычно в Троицу, вновь наведывались к своим заветным местам: распуститься венок – значит, исполняться все желания, нет – надо подождать осуществления мечты еще годик.
С Саймами связаны и другие увеселительные и производственные обряды: катание с горок, лыжные гонки, на «необитаемых» берегах люди собирали ягоды, грибы, ловили глухарей, белок, зайцев, прогуливались там мишки и лоси. Первые жилые дома за Саймой появились в конце 30-х годов прошлого века, но основное строительство развернулось после Великой Отечественной войны. Теперь все изменилось. Вершин не стало, их засыпали грунтом. Через Саймы проложены мосты и плотины, на развилке водоемов построен фонтан «Каскад любви», правда, говорят, он работает только в темное время суток. На берегу кривой вершины Саймы построены здания Газпрома, работает районная клиническая больница, музейно-этнографический комплекс «Старый Сургут», строится главный корпус Сургутского университета, другие административные здания и жилые дома. Вдоль левого берега Прямой вершины выросли красивые домики богатых людей Сургута. Между водоемов действует культурно-спортивный комплекс «Сайма». «Сайма» в переводе с языка первых людей Сибири означает большой ручей. Теперь Саймовская вода нуждается в глубокой очистке.
Тетюцкий исток - в недалеком прошлом это неплохое рыбоугодье на Сургутской пойме, рядом с городом. В давние времена оно принадлежало местному купцу Ивану Ивановичу Тетюцкому. В водоеме ловится разная рыбешка – чебак, ерш, попадаются щуки, иногда караси. В осеннее время после рекостава там любят промышлять небольшими сетями старожилы Сургута Борис Проводников, Федор Овсянкин, Андрей Сибирцев, бывал на истоке и Флегонт Показаньев. На «домашней» стороне истока расположился лодочный кооператив.
Тетюцкая лыва. Садбище уток и гусей на Сургутской пойме. Весной это было самое обитаемое место перелетных птиц. Здесь они отдыхали и подкреплялись своими ракушками да травой-муравой. Здесь же их поджидали местные охотники. На зорьках гремели выстрелы, падали утки. Запомнил удачливых стрелков Василия Туполева, Василия Селютина, Вениамина Кольцова, Георгия Кравченко и других. Теперь этого угодья не стало. Все заросло дикой травой и талом, рядом бетонные дороги, однако старожилы берегут память о старых угодьях.
