Моторово, деревня (Крутинский район, Омская область)

                        Заселение деревни Моторово.
  Деревня Моторово образовалась в 1700 году. Сейчас, пожалуй, никто не сможет объяснить, откуда появилось её название. Основывалась она дважды. Сначала пришли сюда «чалдоны» - переселенцы с «Чалого Дона» и заселили Моторовскую гриву. В то время здесь жили остяки, или, как их сейчас называют, ханты. Переселенцам пришлось «вытеснять», но и сами они потерпели от остяков немало. Говорят, одна женщина с детьми, скрываясь от них, поплыла на лодке вниз по реке Ир и остановилась на месте, где сейчас стоит Моторово. Это недалеко от гривы, около шести километров. Наверное, остяки не ставили задачу уничтожить переселенцев, просто хотели вернуться на свое место.
  Первыми в Моторово появились Вагановы, из православных. Чуть позже пришли кержаки-староверы Скосырские и православные Квашнины. Кержаки отличались непримиримым нравом. Хотя вера их была христианская, они православных считали «неверными» и если православный по какой-либо нужде заходил к ним в дом, после него мыли даже дверные ручки. Были в Моторово православная церковь и кержацкий молитвенный дом. После революции молитвенный дом сожгли, а в здании церкви образовали школу. После закрытия Моторовской церкви верующие стали ходить в соседний Никольск. А в 30-е годы закрыли и Никольскую церковь, вскоре после чего она при странных обстоятельствах сгорела. 

Вторая волна переселения из Центральной России пошла в 80 - 90-х годах ХIХ века. В это время заселялись Светково, Смирново, Кислинка, Мариновка (ныне их уже нет), Никольск, Троицк. Вторую волну переселенцев представляли «самоходы», или «лапотины». Их называли так, потому что они шли пешком, в лаптях.

  Застраивалась деревня без соблюдения каких бы то ни было правил: дома виднелись то там, то здесь, в основном вдоль реки. 
  Те, кто осваивал здешние места, занимались в основном дягтерным делом. Ямки, в которых варили деготь, сохранились до сего времени: выложены кирпичом характерной формы. Позже освоили земледелие, скотоводство и ткацкое дело. Но хозяйство велось не натуральное. Обмен товарами осуществлялся с давних пор. То есть тот же деготь и кормил, и одевал, и давал возможность развивать производство. Еще до революции были в Паново два купца – Пимшин и Шугалов. Вот им-то рожь возили и скот сгоняли в обмен на другие товары. Текла жизнь своим чередом, появились некоторые технические средства, совершенствовалось само производство, продолжая оставаться в частных руках. 
                               Природа края
  По удобству расположения и рельефу быть бы деревне на Моторовской гриве, где сначала она и образовывалась. На территории, которую сейчас занимает деревня, сильно выражены местные природные неудобства: крутые, извилистые берега разделяют деревню на пять отдельных хуторков: Картошкино, Зеленкино, Буньково, Серединкино и Фелистовка. Избы жителей располагаются в верховьях реки Ир, берущей начало в большом Яровском болоте, на границе северной лесостепной зоны. Именно здесь самые богатые лесные угодья, раскинувшиеся на десятки тысяч гектаров прямо от околицы. Места здесь ягодные: малина, смородина, земляника, черемуха. Малинников здесь столько, что ягоды хватает не только своим, но и заезжим ягодникам. В нескольких километрах от деревни – Моторовский рям. Там клюква, брусника, голубика.            
                               Народные умельцы.
   Да и умельцев в деревне было немало. Мастером в пивоварном деле слыла Рыбина Евдиния Васильевна. Ее пиво было самое вкусное – густое, пенное, ароматное. 

Степан и Алексей Чикишевы катали валенки. Николай Елиферьевич Скосырский и Михаил Тимофеевич Квашнин изготавливали салазки, коромысла. Изделия были отменные, высокой прочности и пользовались огромным спросом у местного населения. Михаил Тимофеевич передал свой опыт детям и внукам.

  Зинаида Константиновна Скосырская, моя прабабушка, на краснах ткала половики. Заказов было хоть отбавляй. С красивыми узорами половики и коврики бабушки Зины украшали многие избы, сохранились они и до сегодняшних дней.
                               Диалект.
     Местные жители отличались и своим говором. Диалекты были занесены сюда с разных мест при заселении деревни. Моя прабабушка, Костина Александра Сергеевна, лужу называла лывой, валенки – пимами. Употребляла такие слова, как баской (красивый), чуять (чувствовать), посулиться (пообещать), няша (вязкая жидкая топь), пашаница (пшеница), чуни (калоши), ножни (ножницы).
                 Влияние кризиса страны начала 90-х на  жизнь деревни.
  С 1991 года, когда в стране начали происходить перемены, сельчанам было особенно тяжело. Кто-то пытался выживать за счет личного подворья – держат коров, овец, другую живность, кто-то засаживает картофелем не один огород, а затем пытаются реализовать его заезжим коммерсантам. Но этот заработок непостоянен. Да и с заготовкой сена большие трудности. С каждым годом положение все ухудшается. Сокращаются посевные площади. Поля все больше зарастают бурьяном, а покупать корма нет средств. Отчаявшись, люди покидают родные места. И вот в деревне нет школы, учительница Надежда Алексеевна Ваганова учит двух детей на дому. Своего фельдшера в деревне тоже нет, да и магазин не работает. Продукты стало возможным купить в соседней деревне. Когда пошли слухи, что закроют ферму, доярки не хотели этому верить. Уберут скот – не будет в деревне техники, тогда и личное подворье содержать будет невозможно. Собственной техники в деревне 1 – 2 единицы, да и горючего для нее взять негде и не на что. Но слухи оказались реальностью. Скот угнали на Никольскую ферму, и люди лишились последнего, работать стало негде. В это сложное время деревня, сколько не боролась за свое существование, а выжить не смогла. Когда- то красивейшее село превратилось в руины – много брошенных домов, упавшие заборы и крыши. Все давно почернело от дождей и ветров, поросло крапивой...

И только в душевной памяти сохранится этот малый уголок великой России.